Унесенные ветром - Страница 160

160

Никогда на протяжении всей жизни не приходилось ей ни о чем заботиться самой. Рядом всегда был кто-то, кто все делал за нее, оберегал ее, опекал, баловал. Просто невозможно было поверить, что она вдруг попала в такую переделку. И ни соседей, ни друзей — никого, чтобы помочь ей в беде. Прежде всегда вокруг были друзья, соседи, умелые руки услужливых рабов. А сейчас, в эту самую тяжелую в ее жизни минуту, — никого. Как это могло случиться, что она оказалась совсем одна, вдали от родного гнезда, перепуганная насмерть?

Тара! О, если бы только она могла очутиться дома, пусть даже там янки! Пусть даже у Эллин тиф! Лишь бы увидеть ее родное лицо, ощутить объятия крепких Мамушкиных рук!

Пошатываясь, она поднялась на ноги и зашагала дальше. Подойдя к дому, она увидела Уэйда, катавшегося на калитке. При ее появлении лицо его жалобно сморщилось, и он захныкал, показывая ей ссадину на грязном пальце.

— Больно! — всхлипнул он. — Больно!

— Замолчи! Замолчи сейчас же! Не то я тебя отшлепаю. Ступай на задний двор, поиграй там в песочек и не смей оттуда отлучаться никуда!

— Есть хочу! — заскулил он и сунул поцарапанный палец в рот.

— Не выдумывай! Ступай на задний двор и…

Скарлетт подняла голову и увидела Присей, высунувшуюся из окна верхнего этажа: озабоченность и страх были написаны на ее лице, но при виде хозяйки она сразу приободрилась. Скарлетт помахала ей рукой, чтобы она спустилась вниз, и вошла в дом. Как прохладно было в холле. Она развязала ленты шляпы, кинула ее на подзеркальник и провела рукой по вспотевшему лбу. Наверху отворилась дверь, и до Скарлетт долетел протяжный, жалобный, исполненный жестокой муки стон. Присей сбежала с лестницы, прыгая через две ступеньки.

— Доктор пришел?

— Нет. Он не может.

— Господи, мисс Скарлетт! Мисс Мелли совсем худо!

— Доктор не может прийти. Никто не может. Тебе придется принимать ребенка. Я тебе помогу.

Присей онемела, разинув рот, напрасно силясь что-то произнести. Она затопталась на месте, искоса поглядывая на Скарлетт.

— Что ты корчишь из себя идиотку! — прикрикнула на нее Скарлетт, взбешенная ее дурацким поведением. — Что с тобой?

Присей попятилась обратно к лестнице.

— Господи помилуй! Мисс Скарлетт… — Растерянность и стыд были в ее вытаращенных от страха глазах.

— Ну в чем дело?

— Господи помилуй, мисс Скарлетт! Надо, чтоб пришел доктор. Я… я… мисс Скарлетт, я этих делов не знаю. Мать меня близко не подпускала, когда ей случалось принимать ребенка.

Скарлетт ахнула: от ужаса у нее перехватило дыхание. Затем ею овладела ярость. Присей попыталась проскользнуть мимо нее и пуститься наутек, но Скарлетт схватила ее за руку.

— Ах ты, черномазая лгунья! Что ты мелешь? Ты же говорила, что всему обучена. Ну, отвечай правду! Говори! — Она тряхнула ее так, что курчавая черная голова беспомощно закачалась из стороны в сторону.

— Я соврала, мисс Скарлетт! Сама не знаю, чего это на меня нашло. Я только разочек видела, как это бывает, и ма выдрала меня, чтоб не подглядывала.

Скарлетт в ярости молча смотрела на нее, и Присей вся сжалась, пытаясь вырваться. Какое-то мгновение мозг Скарлетт еще отказывался признать открывшуюся ей истину, но как только она с полной ясностью осознала, что Присей смыслит в акушерстве не больше, чем она сама, бешеная злоба обожгла ее как пламя. Еще ни разу в жизни не подымала Скарлетт руки на раба, но сейчас, собрав остатки сил, она с размаху отвесила своей черной служанке пощечину. Присей пронзительно взвизгнула — больше с испугу, чем от боли, — и запрыгала на месте, стараясь вырваться из рук хозяйки.

Когда Присей завизжала, доносившиеся сверху стоны оборвались, и секундой позже послышался слабый, дрожащий голосок Мелани:

— Скарлетт? Это ты? Пожалуйста, поднимись ко мне! Пожалуйста!

Скарлетт выпустила руку Присей, и девчонка, всхлипывая, повалилась на ступеньки лестницы. С минуту Скарлетт стояла неподвижно, прислушиваясь к тихим стонам, которые снова стали доноситься из комнаты Мелани. И пока она стояла там, ей почудилось, что на плечи ее легло ярмо, которое придавит ее к земле своей тяжестью, стоит ей ступить хоть шаг.

Она пыталась припомнить, чем старались ей помочь Мамушка и Эллин, когда она рожала Уэйда, но все расплывалось как в тумане, милосердно изглаженное из памяти муками родовых схваток. Все же кое-что ей удалось вспомнить, и она быстро, решительно начала давать указания Присей:

— Ступай, затопи плиту, поставь на огонь котел с водой. Принеси все полотенца, какие сыщутся, и моток шпагата. И ножницы. И не говори, что не можешь ничего найти. Быстро достань и принеси мне. Ну, живо!

Она рывком подняла Присей на ноги и толкнула ее к кухонной двери. Потом распрямила плечи и начала подниматься по лестнице. Нелегкая ей предстояла задача — сообщить Мелани, что она сама с помощью Присей будет принимать у нее роды.

Глава XXII

Возможно ли, чтобы день мог быть так долог, чтобы послеполуденные часы тянулись без конца и чтобы была такая удушающая жара? И столько мух, назойливых ленивых мух. Они тучами вились над Мелани, невзирая на то что Скарлетт не переставая махала пальмовой ветвью, так что у нее даже онемели руки. Однако все ее усилия, казалось, были тщетны: стоило ей согнать мух с потного лица Мелани, как они уже ползали по ее липким от пота ногам, и ноги беспомощно дергались, и Мелани восклицала:

— Пожалуйста! Сгони их с ног!

Скарлетт опустила жалюзи, чтобы защититься от зноя и нестерпимого сверканья солнца, и комната была погружена в полумрак. Лишь по краям жалюзи и сквозь узкие щелки в них проникали лучики света. Комната превратилась в жарко натопленную печь, и насквозь пропотевшее платье Скарлетт становилось с каждым часом все более влажным и липким. От Присей, скорчившейся в углу, нестерпимо разило потом, и Скарлетт давно выставила бы ее за дверь, если бы не боялась, что девчонка, выйдя из-под ее надзора, тотчас удерет. Мелани лежала на темных от пота и пролитой воды простынях и крутилась в постели, поворачиваясь то на правый бок, то на левый, то на спину, и снова — то туда, то сюда.

160